Что может быть важнее, чем человеческая жизнь и мирное небо над головой?

Лазарь Тимофеевич имеет трех правнуков, помогает их воспитывать и с удовольствием проводит с ними время. Лазарь Тимофеевич деликатен и умен. Порой, гладя на тот оптимизм, с которым он относится к жизни, сложно поверить, что этому человеку пришлось пройти через чудовищные испытания, будучи ребенком.

C Лазарем Тимофеевичем Диденко мы встречались дважды: сначала в Минске, а позже – уже загородом. Но и этих встреч, кажется, все равно мало. Лазарь Тимофеевич прожил долгую и интересную жизнь, в которой были горе и радости, приятные и грустные моменты. И именно о них с Лазарем Тимофеевичем поговорили первый заместитель председателя правления Белорусского фонда мира Александр Владимирович Чирко и Председатель правления Минского городского отделения Белорусского фонда мира Роман Викторович Никонов.

Чаще всего, говоря о войне, люди упоминают о страданиях и горестях, которые им пришлось пережить во время войны. Но в воспоминаниях Лазаря Тимофеевича всегда находится место благодарности за человечность, проявленную в нечеловеческих условиях. За то, что немецкий военнослужащий оказался не просто солдатом, а Человеком, способным на сострадание. За то, что порой неважно, на каком языке разговаривают люди, если дело касается чего-то по-настоящему важного и ценного. Например, человеческой жизни…

– Лазарь Тимофеевич, расскажите, как для Вас началась война?

– Помню день, когда фашисты пришли… Мама сказала, что нужно идти в лес, пока они не уйдут. Никто ведь не думал, что это на четыре года затянется. В лесу мы провели много дней. Еда закончилась, а кормить троих детей надо было чем-то. Решили пойти в направлении своего дома. Подошли ближе и увидели зарево – деревня горит. Так и просидели под елкой, прижавшись друг к другу и наблюдая, как горит наш дом… А потом немцы облаву устроили. Снова пришлось двигаться вглубь леса. Местность наша была болотистая, пришлось залезть в болото и притаиться.

– Это помогло Вам сбежать от нацистов?

– К сожалению, нет. Собаки все же нас нашли. Фашисты, приставив к спинам винтовки, приказали вылазить и идти в деревню. Как потом оказалось, шли мы на расстрел. Всех жителей, среди которых были в основном женщины, старики и дети, согнали в кучу. Солдаты с винтовками окружили нас. Люди кричали и плакали, моля о пощаде.

– Это ужасно. В такие моменты понимаешь, как ценен мир на Земле. Как Вам удалось спастись?

– Вдруг раздался шум. Неподалеку от деревни приземлился самолет – прилетел какой-то немецкий начальник (мы поняли это, т.к. солдаты отдавали ему честь). Людской плач усилился, все готовились к скорой смерти. А немецкий начальник отдал приказ отпустить нас! Солдаты собрали оружие и ушли. Люди не верили, не понимали, что происходит, а им жизнь подарили! Дорогой подарок.

– Правильно говорят, что мир не без добрых людей. А что было дальше? Как вы выживали?

– Наш дом сгорел, податься некуда. Поначалу просились на ночлег к людям, у которых уцелели дома. Нам разрешали поспать в коридоре или на лавке. А потом отца парализовало и нам стали отказывать в ночлеге. Пришлось строить землянку недалеко от того места, где была наша деревня. Есть было нечего. Мама собирала траву, мяла ее и пекла блины. Помню их вкус: пресные, горьковатые. Но на траве долго не протянешь. Дети стали пухнуть от голода. Прибегаю как-то к маме радостный: «Смотри, мамочка, я поправляться стал, не такой худой уже, вон какой живот вырос!» А оказалось, это я от голода опух…, – Лазарь Тимофеевич вытирает слезы. Несмотря на то, что прошло столько лет, эти воспоминания не теряют своей яркости.

– Лазарь Тимофеевич, поделитесь с нами своей историей о партизанах. Мы хотим, чтобы ее знали все.

– Партизаны часто заходили к нам: узнать новости или просто переночевать. Однажды  к нам зашли на ночевку четыре партизана. А тут облава! Раздался стук в дверь. Все сразу поняли, кто это. Облава – это страшно. Если в землянке обнаруживали партизан, туда забрасывали гранату. И погибали все. Партизаны залезли под стол. Помню испуг и растерянность в глазах мамы. Она устремились к двери, пытаясь преградить путь немцам, как будто маленькая слабая женщина и правда имела какую-то силу. Отпихивая ее, я кинулся к солдату, обнял его за ноги и стал умолять не входить: «Дяденька, нет у нас партизан!» Плакал и просил, молил о пощаде. А за ним еще несколько солдат стоит с гранатой, ждут команды.

– От этих слов мурашки по коже. А что было дальше?

Не знаю, понял ли он что-то из моих слов, но для того, чтобы проявлять человечность, не нужно знать чужого языка. Я поднял глаза и увидел, что он плачет. После этого немец  что-то сказал своим солдатам, они развернулись и ушли. А следующую землянку взорвали. Там жил старый человек. И когда к нему постучали, он не смог встать и показаться, что он – не партизан. Кинули гранату и пошли дальше, как ни в чем не бывало…»

Лазарь Тимофеевич никогда не бравирует тем, что спас жизни четырех партизан. Он никогда не пытался это задокументировать и никаких почестей в связи с этим не имеет. Он не считается лицом, пострадавшим от войны.  Но всегда говорит о войне как будто переживая все заново.

И каждый раз в воспоминаниях Лазаря Тимофеевича звучат слова огромной благодарности тем солдатам, которые, имея власть над чужой жизнью, не шли на поводу у режима, а сохраняли человеческое лицо. Солдатам, которые, не боясь осуждения сослуживцев, действовали так, как им велит сердце. Солдатам, которые отдавали приказы согласно своей совести, а не военским предписаниям. Они – не фашисты. Будучи частью системы, направленной на уничтожение людей, они смогли сделать практически невозможное: они заставили детское сердце поверить, в то, что чудеса случаются. Вероятно, именно в этих событиях берет исток неиссякаемый оптимизм Лазаря Тимофеевича, который помогает не только ему, но и окружающим его людям в наше мирное, но порой такое непростое время.

Ведь что может быть важнее, чем человеческая жизнь и мирное небо над головой?